— А кукла наша и «мама» говорит, — не переставали удивлять старушек девочки, — и глазки закрывает.
— И плакать умеет, — добавила младшенькая, округлив глазенки, как будто только что сделала это открытие.
— Ну, уж плакать-то… – глядя на счастливые личики сирот, проговорила сорвавшимся голосом Ивановна, — плакать немудрено… это-то… это-то и мы… – и она вдруг затряслась всем своим грузным телом и разрыдалась в голос так, как никогда ещё, наверное, в жизни.
Заплакали вместе с ней и Мученица, и Лексевна, а немного погодя даже и Лампила прослезилась. А девочки гладили старушек и успокаивали:
— А чего ж вы плачете, бабушки? Не надо плакать. Праздник, ведь какой! Радость-то, какая!..