Друзья дружно направились к ожидающим их замечательным яствам и напиткам, как будто сбросили, наконец, тяжкие вериги, они стали шутить и смеяться, почти так же непринуждённо, как делали это обычно. Когда же налили водку, за тост взялся Эдуард, он встал с поднятой рюмкой, но, почему-то, держал паузу, опустив взгляд вниз, наверное, подбирая слова, потом, наконец, тяжело вздохнув, вместо тоста задал друзьям вроде бы и не к месту совсем вопрос.
-А, всё-таки, пацаны? Я ничего не хочу сказать – против, нет. Да, и я, также преспокойненько буду жить, как ни в чём не бывало, как жил вчера и позавчера. И сейчас мы обязательно сметём всё с этого классного стола, и за этим же, самым столом встретимся и на будущий год, но всё-таки… Кто же, мы после всего этого?
-Свиньи! – вдруг громко и чётко было произнесено очень знакомым голосом со стороны окна. Друзья одновременно повернули головы к нему и… оцепенели! На подоконнике сидел тот самый… тайский чёрт в зелёном! Он сидел, свесив ноги в сторону улицы, в пол оборота к ним, как тогда в гондоле. Бес слегка приподнял свой цилиндр, шутливо, приветствуя их, и довольно ощерился. – Конечно же — свиньи, кто же ещё?! – С издёвкой, повторил он. — Только теперь вы… мои… свиньи! И причём — навсегда!
Парни переглянулись. Каждый хотел, наверное, удостовериться: видят ли и слышат – тоже самое и, – другие? Все были бледны, их била нервная дрожь, руки тряслись, проливая водку. Евгений вообще выронил рюмку, и она разбилась, ударившись об пол. Было очевидно, что чёрта видят все трое. Когда же они, снова повернули головы к окну… беса уже… и след – простыл, однако издевательский и леденящий хохот его, ещё некоторое время гулял по кабинету отражаясь от стен…