«И вот по списку у нас остался девятый мой отпрыск – мой последний ребёнок и младшенький сынок – Марк, тоже в глубине души считающий себя, наверное, претендентом на «Блэксон энд компани». К сожалению, я не смог воспользоваться ещё одним заветом отца, ведь он наставлял меня иметь не менее десяти детей. Чтобы по его теории, нашёлся из десяти, хотя бы один достойный продолжатель нашего бизнеса. Аделаида родила лишь девять и трое из них умерли. Вот и пришлось выбирать из шести, а выбрать-то оказалось и не из кого. «Как же так?» — наверное, возмущаешься, ты сейчас про себя Марк. – Чем я-то плох?» А, как я могу оставить столь щедрое наследство, такому не исправимому негодяю, как ты, который с раннего детства называл за глаза своего отца — пауком?! Ты презирал мать, за слабохарактерность, за покорность её мне, а меня, ненавидел, совсем, не за то, что я понукал ею и унижал, порою, и прикладывая тяжёлую, но справедливую мужнюю руку, а за то, что я был жесток прежде по отношению к тебе. Соглашусь — это было, по сравнению с другими детьми, я был особенно не равнодушен к тебе и особенно стал строг, когда ты начал взрослеть, надо отметить с тобою — это именно, происходило раньше, чем с другими. Я не раз ловил тебя на том, что ты подсматриваешь за старшими сёстрами, за родными сёстрами! Ты извращенец Марк! Ты попадался и на воровстве у меня денег! А – это, на мой взгляд – ещё хуже! Ты – ворюга, Марк! Но, если уж воруешь или подглядываешь, так не попадайся, за это я и лупил тебя — нещадно. А учиться? Учиться ты никогда не хотел. Я буквально заставил тебя, силой закончить экономический, а затем на зло тебе ещё и юридический факультет. И не помогал тебе не центом в твои студенческие годы, потому, что мне хватало расходов и за само твоё обучение, и тебе пришлось работать в свободное от учёбы время. А потом ты проходил практику в моей фирме, трудясь при этом фактически — за бесплатно, я одаривал тебя лишь обещаниями, устными конечно, а у тебя тогда не хватило духа, попросить меня оформить твой трудовой договор формально. Ты думал, что я пошлю тебя к чёрту и правильно думал — послал бы – тут же! Но ты надеялся, что, если я единственного взял тебя к себе на работу, то тебе потом в руки, всё и перейдёт. Чтобы ты так не думал, я очень скоро и вышвырнул тебя из фирмы. Ты не пропал, хотя тебя кидало из стороны в сторону, ты долго не мог определиться, чем занять себя, тем не менее, в отличие от Ингрид, ты не спился, не увлёкся наркотиками, ты пытался любыми путями разбогатеть. Очень похвально, но только зачем тебе деньги? Риторический конечно вопрос и я-то прекрасно знаю, зачем они тебе, мой сын. Помотавшись на работах по найму, ты понял, разницу между хозяином и рабом. Ты видел, как заискивают: и таланты, и умники, и красавицы пред тем, от кого они полностью зависят. Ты видел, как запросто, я расстаюсь с теми, кто вдруг не пожелал быть моим рабом. Я выгонял строптивых, говоря им вслед: «Не хочешь батрачить на меня, будешь на кого-то другого, если ещё найдешь работу, но всё равно будешь рабом, у тебя нет другого выбора, ты раб до гроба, как не пыжься. И ты не виноват, в этом, просто так сложились карты в твоей колоде». Ты же, Марк, поняв, что от меня можно ожидать чего угодно и что можно остаться вообще с носом, а не с наследством, что сейчас ощутили на своей шкуре твои братья и сёстры, решил попробовать создать капитал сам. И у тебя иногда получалось сколотить не много деньжат, но быстро смекнув, что честно заработать в наше время настоящие деньги невозможно, ты пускался и в — сомнительные афёры. Я знаю о твоих проделках и в некоторых фондах, и банках, тебе даже приходилось где-то прятаться однажды от органов правосудия, года три, но пока ты скрывался, всё, что украл, ушло меж пальцев. Бывал ты и на судах, но лишь в качестве свидетеля, мне импонировало, не скрою, как ты топил безжалостно своих вчерашних друзей и подельников, и обстряпывал всегда дельце, так, что юридически к тебе не возможно было подкопаться. Вот видишь, Марк, не зря я, значит, платил за твою учёбу. Кое в чём ты можешь теперь утереть нос даже великому мошеннику, нашему Аврааму Бигбергу. И вот — ты сейчас без пяти минут наследник, а твои друзья-простаки, пропадают в тюрьмах. Кто ты после этого Марк? Ну, конечно же – предатель и подлец! В последнее время ты зачастил на биржу, мне и это известно, но там, один день, ты вроде уже – почти король, а на другой опять – нищий. Тебе под сорок уже Марк! А у тебя, не собственного дела, не денег, не семьи. Хотя, насколько мне известно, сын у тебя уже есть, одна из брошенных тобою женщин, приезжала ко мне поплакаться и попросить хотя бы, какую-то компенсацию за твои проделки в постели. Естественно я отшил её, что дозволено тебе, мне сделать ещё проще. Были звонки и от других твоих женщин, но, с ними я уже не стал и разговаривать. Ты Марк, оказывается ещё и великий хитрец, соблазнитель, обманщик и детоненавистник! Хорошо Аделаида уже в гробу, она бы наверняка, расчувствовалась и приняла бы горячее участие в воспитание и этих своих внуков – брошенных на произвол тобою — собственных детей. И так – у тебя не жены, не деток, не как бы… и родни, ведь, к слову сказать – ты перессорился со всеми братьями и сёстрами, беря взаймы и никогда, не возвращая долг. Ведь тебе давали без расписок конечно, без учёта простейшей формальности, ты, похоже, усвоил мои уроки, Марк. И, как только они терпят тебя сейчас за одним столом? Этакого – жулика и такого гаденького человечка?! Ах, да, твои братья и сёстры, наверное, надеются, что в случае получения тобою, хотя бы, чего-либо от меня, ты обязательно рассчитаешься с ними. Наивные простаки! Да, если бы Марк получил наследство даже от Ротшильда, никому бы из вас и цента не перепало. Ведь так Марк?
Отвлечёмся на секунду от гадёныша — Марка, который всё равно благодаря своему, безграничному упорству и наглости, когда дело касается денег, досидит до конца нашей церемонии и зададим себе леди и джентльмены, вообще-то вполне логичный вопрос: «А почему сейчас, за этим столом нет братьев и сестёр, нашего отца? Ведь детей-то у дедушки было десять». Да, нас было десять. И на данный момент — по крайней мере — трое из моих братьев и сестёр, как мне известно, ещё живы. Наверное, они слишком дряблы и немощны, чтобы добраться до этого офиса, в надежде на хотя бы каплю от моего наследства? Но, если сами не смогли приползти, где тогда, их адвокаты? И вообще дети мои, видели ли вы кого-нибудь воочию — из родных вашего отца? Конечно, вам было известно о — их существовании и вы знали, что мы в великой ссоре. И вот настал момент объяснить, почему они так на меня дуются, и чего не могут простить. И почему не один из них даже и не надеется хоть что-то получить от меня. А ларчик открывается просто. Во всем виноват отец и его принципы, но частично и я конечно, в чём нисколько не каюсь, собственно делать этого я никогда и не умел. Помните, мой отец запретил дробить капитал? Ну, так ведь и он мне оставил всё, и приказал, ни с кем не делиться, что я и выполнил полностью по его завету. С того дня, мои братья и сёстры со мной и не знаются, и мне от этого было на много легче жить. Правда моя родня, долго судилась со мной, но всё бесполезно и тогда они как-то попробовали, даже своего агента внедрить в мою фирму, но служба безопасности вовремя вычислила его. Засланец оказался моим племянником, пришлось тут же вышвырнуть шпиона — за забор, ведь от ненавидящих тебя родственников, куда больше может быть вреда, чем от других, заклятых врагов. Так, думаю, сложатся дети мои и ваши теперь отношения – с так горячо, всеми вами, мягко говоря нелюбимым Марком! Да, да, леди и джентльмены, теперь вы меня возненавидите ещё больше, чем при жизни, поэтому-то я и решил отказаться от собственной могилы, чтобы никто не мог, от избытка чувств осквернять мой прах после смерти. Как я теперь, а может и ещё больше, вами будет ненавидим и Марк. Потому, что весь родовой капитал, а именно: фирму «Блэксон энд компании», все её финансы, ценные бумаги, облигации, её собственные акции, акции других фирм и предприятий, движимое и движимое имущество по моему завещанию, будет принадлежать теперь и считаться собственностью только моего младшего сына – мистера Марка Скота Блэксона. Ибо после моих бессонных ночей и многолетних размышлений, я пришёл к выводу, что только он из всех моих детей сможет сохранить, а может и приумножить капитал, оставленный мною. Да, он — мерзавец, и та ещё скотина, но не глуп при этом, не любит людей, не обожает слишком и себя, энергичен, деятелен, имеет теперь и богатый жизненный опыт, а, следовательно, будет и осторожен. Он экономически и юридически образован, имеет практику бизнеса, безжалостен, как к врагам, так и друзьям, таковым уверен, останется и к родным, потому, что полный безбожник и дрянь. По сему – думаю, фирма не зачахнет, а будет процветать. Тебе же Марк, хочу дать пару советов. Первое: пили всегда и пили везде, где только сможешь этот грёбаный лес, не обращай внимания не на зелёных, они лишь вымогают взятки, не на зверюшек, не на людишек, не твое дело, где они станут ютиться, когда вокруг них останутся лишь пеньки, живи одним днём – прибыль любой ценой! И ещё одно, не забывай формулу «один из десяти», если, не успеешь наплодить десять детей, а иметь детей или на смертном хотя бы одре, признать всё-таки, кого-то таковыми необходимо. И если не найдёшь из них достойного наследника, обрати внимание на племянников, но не оставляй фирму слюнтяю, даже если по степени родства он будет тебе ближе. Ищи среди претендентов наиболее способного, деятельного не глупого циника. А циники, как правило — не дураки. Да, дети мои, чтобы владеть большими деньгами, надо быть и большими циниками, а, чтобы владеть очень большими деньгами – быть даже очень большими циниками, пожалуй, будет уже и недостаточно. Представляете, кем являются те – у кого десятки, сотни миллиардов, а может быть и триллионы долларов! Уверен, что есть уже и таковые. Вот пред этими господами, ради забавы устраивающими, кризисы, революции, войны и рукотворные эпидемии на планете Земля, и являющимися фактически её хозяевами – сознаюсь, и я всегда трепетал. И ты трепещи Марк, и заискивай пред ними, ибо растопчут и сметут, в лучшем случае останешься ни с чем. Ну, я думаю, у тебя хватит благоразумия не становиться поперёк дороги этим демонам в человеческом обличье, которые в состоянии создать ад, для всего человечества, не то что, одиночке, ценой в три десятка миллионов долларов. Тебе до них далеко, их не догнать, до них не дотянутся, они давно уже поставили непреодолимый барьер между собой и остальным человечеством. Эти старинные кланы заставляют любого пусть и неимоверно разбогатевшего вдруг, современного выскочку, плясать под их дудку. Пляши и ты Марк, как плясали, и мы с твоим дедом, и как плясать придётся и тому, кому ты оставишь своё наследство. Ну, а пока, сын, видишь, как тебе подфартило? Ты меня ненавидел, называл пауком, а я тебя осчастливил, но я не был бы собою, если бы, не передал тебе напоследок ещё кое-что, что заставит тебя вспоминать меня каждый день твоей жизни. Я не раз сожалел, что у меня не десять детей, но… виноват-то в этом именно ты Марк. Что не ожидал? Так вот это тебе, как раз — за паука, сыночек. Когда твоя мать ходила тобою, ещё на ранней стадии беременности, врачи ясно слышали в её утробе два бьющихся сердца. Все признаки были того, что у нас родятся близнецы, и акушеры были страшно удивленны, когда вышел ты один. Куда же делся твой брат? Врачи поведали нам с Аделаидой ужасную историю произошедшего. Иногда, правда, очень редко однояйцовые близнецы в утробе, поедают друг друга. Выживает сильный и хищный. Ты очень рано начал бороться за своё наследство. Оказывается, Марк, ты ещё и — каннибал! Аделаида унесла эту тайну с собой, в загробный мир, а я оттуда тебе её открываю…