Доведённая до ручки бедственным положением жена Ивана Сергеевича от счастья плакала в трубку и рассыпалась в благодарностях, называя Яшу единственным другом Вани, не бросившим его, в отличие от других, в беде. Ну, а уж — то, что Никудышкин закодируется, она даже поклялась!
Ночью у неё был крупный разговор с мужем. Или он кодируется хотя бы на полгода, или она уходит к маме навсегда! Никудышкин знал, что без жены он — ничто и пропадёт окончательно, а потому согласился! Более того, не ожидая сам от себя такой жертвенности, он сам предложил заодно закодироваться ещё и от курения!..
И вот подходил уже к концу срок его кодирования и те полгода, как Никудышкин трудился на однокашника почти задаром в проклятом «Фокусе» без так необходимых при его нервной работе спиртного и курева. А трезвый он, конечно же, ещё лучше примечал всю криминальность творящегося в театре, а именно: безоглядное жульничество и воровство семейки Фокусманов. Однако это не мешало ему каждое утро с подобострастной улыбочкой пожимать руку работодателю и вежливо кланятся его жёнушке и дочери. Внутри же у Ивана Сергеевича клокотало от вопиющей несправедливости, царящей в «Фокусе», в котором всё загребал под себя обнаглевший до крайности этот клан. Однако высказать им в лицо — то, что он думает о них, или предпринять какие-либо действия, хотя бы просто позубоскалить на эту тему с артистами, тоже страдающими от их гнёта, он не мог. Не привык и не умел трезвым разговаривать на серьёзные темы: не с начальством, не о начальниках. И от этого его нервная система очень страдала. Пар ведь уже очень долго не выпускался наружу. Без допинга душевные силы режиссёра были крайне напряжены и находились буквально на грани надрыва, а может и взрыва. И хотя дома, он каждый день срывался на бедняжке жене, это не приносило удовлетворения и не снимало стресс. Он каждую репетицию поносил и своих подчинённых актёров, и работников сцены, называя первых — бездарями и лентяями, а вторых — тупоголовыми басурманами, не способными вовремя ни поднять, ни опустить занавес. И это тоже не помогало. Состояние его всё ухудшалось.