В селе Батрацкое уже давно, с самой войны, жил свой сельский дурачок. И звали его – Конь! Настоящее имя несчастного село забыло. А ведь дурачком он был не всегда. Древний дедушка, всю жизнь проработавший конюхом в колхозе, даже в войну (немцы не дошли до них), рассказывал, что этот самый Конь до рокового дня был обыкновенным, нормальным мальчишкой. И отличался от остальных тем только, что больше всех из ребят любил лошадей. Все в школу, он – на конюшню. Ребята на рыбалку, а он – в луга к табунам. Друзья его мяч гоняют, а он с лошадьми – в кузнице. И не просто наблюдал, но и помогал всегда: и подковать, и пасти, и навоз убирать, и мыл лошадей на реке с большой охотой. И мечта у него была одна – стать конюхом. Поэтому к учёбе относился с прохладцей, думал, что при такой работе науки не обязательны. К своим четырнадцати годам знал он лошадей лучше, чем букварь, изучил жизнь лошадиную — досконально. Если, б не возраст, бери на работу – готовый специалист.
Был у этого мальчика ещё и талант. Он очень хорошо рисовал. И этот свой талант он полностью подарил лошадям, рисовал только их. Лошади бегут рысью, галопом, трусцой, лежат, плывут, пасутся. Подмечал в своих рисунках такие тонкости, о которых ведать мог только большой знаток этих животных. Он жил лошадьми и думал только о них, и во сне-то, наверное, видел — их только, буквально создал для себя лошадиный мир, не предполагая, конечно, что из него ему уже никогда не вырваться! Никогда!..
…В тот роковой военный день он помогал пастуху гнать табун на конюшню. Они находились уже рядом с селом, когда, из-за леса вынырнули три фашистских самолёта. Ни до этого, ни после, в Батрацком немцев не видели. Они летели в стороне от села, но вдруг один отделился от группы, полетел вдоль одной из улиц и начал бомбить.
Мальчик видел, как разлетелся в щепки от прямого попадания его дом. Там находились его родные. Что горели и другие дома, он уже не замечал. Ужас судорогой свёл его разум. Фашисту же, захотелось покуражиться ещё. Штурмовик сделал вираж над церковью и пошел на табун, беспрерывно стреляя из пулемёта. Крупнокалиберная пуля ударила пастуху прямо в лицо, мальчик не только видел, но и слышал хлюпкий удар её. От знакомого лица полетели в стороны куски плоти, безликое тело мешком свалилось с коня. Упала и под ним раненая лошадь, подмяв подпаску ногу. Вокруг забились в судорогах ещё несколько лошадей. Сбившийся табун был хорошей мишенью.
Сделав своё чёрное дело, фриц полетел догонять своих.
Когда же сельчане подоспели к подростку, то его раненая лошадь, увидев людей, подняла голову и жалобно заржала.
И мальчик, выглянул из-под лошади, почему-то тоже… заржал…