— Как это дал? Как это взял?! Никто мне её не давал! Я сама её в муках рожала! Растила и лелеяла, дочку свою, мечтала жизнь её устроить по-человечески, лучше по крайней мере, чем у большинства плебеев, которыми кишит эта страна, сама думала потом в Англию к ней перебраться, чтоб хоть вторую половину жизни пожить, как люди живут! А ты говоришь — просто так: «взял». Да кто Он такой?! Что б мою дорогую дочурку, мою Джейн в двенадцать лет, взять и — прибрать?!
Далее она стала изрыгать такие страшные обвинения и оскорбления в сторону Создателя, что сиделке стало страшно уже не за себя, а за хозяйку и она очень обрадовалась, когда та, вскоре указала привычным жестом и ей на дверь. У Алисы же страшная истерика закончилась припадком такой же страшной депрессии. Не переставая, рыдать, она взяла на кухне нож и заплетающимися, не послушными ногами направилась — в ванную… где не умело и с превеликим трудом, очень тупым орудием, совершенно не приспособленным для самоубийства сумела, таки вскрыть себе вены…
Спас Алису сын, вовремя вернувшийся из школы. По закону, спасённого человека совершившего попытку суицида, «Скорая помощь», после оказания необходимых медицинских услуг, обязательно отвозит в Психиатрическую больницу. Так сбылись предсказания психоаналитика. Алиса и в сумасшедшем доме оказалась, и диагноз шизофрении был ей там поставлен.
В сём же медицинском учреждении не нравится, как не странно, даже действительно и очень сумасшедшим, и все, кто там побывал, всегда напрягают последние остатки и возможности не здорового ума своего, чтобы как можно скорее покинуть это специфическое заведение. Что уж говорить об Алисе с двумя высшими образованиями, с её превеликой гордыней и извечными амбициями. Она быстро смекнула, что хотели бы видеть и слышать от неё лечащие врачи, и всё делала так, как, если бы она действительно шла на поправку. И не забывала при этом, конечно же, ещё и поддавливать: и на мужа, и на высокопоставленных знакомых, и друзей, и наконец — добилась того, чтобы её выписали, и она снова очутилась дома.
Поначалу, казалось, женщина действительно подлечилась, она больше не разговаривала с Джейн по телефону и вроде бы смирилась с её смертью, начала готовить, кое-что даже перестирала, а по прошествии недели, затеяла вообще генеральную уборку в квартире. Уборка заняла почти весь день. Последним предметом, которым решила заняться Алиса, было – трюмо, в их с мужем спальне. Последним оно удостоилось чести потому, что на уровне подсознания, женщина ненавидела это зеркало и предпочитала, смотреться в другие: в ванной, в прихожей, например, ибо именно это, она считала злым. Вообще же, все зеркала Алиса давно, ещё с юности делила на три категории: честные, щадящие и злые. Первые отражали всё, как есть, не прибавляя лоска к внешности и не убавляя его. В щадящих отражение было всегда несколько, как бы подретушированным в лучшую сторону и этим, никогда не портили настроение, а наоборот радовали. Злые же зеркала, показывали все недостатки во внешности, даже, как бы выпячивая их, и любая красавица видела в них себя, если уж не уродиной, так — по крайней, мере — старше лет на десять. Конечно, ни одна женщина, не стала бы терпеть, злое зеркало в доме, и уж Алиса бы тем более, но сзади ведь на нём стояло фирменное клеймо и надпись на английском: «сделано в Англии» …