Архиепископу Самарскому и Сызранскому Сергию
Старенький, лёгонький, седой, как лунь, иерей Сергий, с удовольствием выбрался из воинского УАЗика и стал прохаживаться взад-вперёд, по скрипучему снегу, разминая ноги. Трёхчасовая утомительная дорога по ухабистому зимнику, привела, наконец, к цели: затерявшейся в тайге, мужской колонии строгого режима. С КПП оперативно доложили начальству о прибытии гостя, и оно – начальство, вскоре появилось на крыльце двухэтажного, бревенчатого барака в лице полковника, как позже выяснилось, начальника исправительного учреждения и двух подполковников – его замов. Три бравых, усатых, розовощеких здоровяка лет сорока, сорока пяти, годились в сыновья отцу Сергию. Они вышли без шинелей и головных уборов, несмотря на мороз, и похоже — навеселе, подталкивали друг друга и шутили, громко смеясь, пока шли к священнику. Да и не грех бы. Ведь Святки на дворе, потом ещё и воскресение сегодня, а этот день и у зэков выходной. Для людей, живущих почти безвылазно в тайге и несущих службу в таком унылом заведении, любой свежий человек — событие. Правда, смотрели военные на священника как-то не серьезно, хотя и по-доброму.
— Полковник Порожний Иван Иванович! Начальник спецучреждения! — Отдавая честь, по-военному чётко, представился старший по званию и протянул здоровенную пятерню батюшке.
— Иерей Сергий Рябов! Прибыл по вашей просьбе освятить молельную комнату! — в тон ему бодро ответил священник. Пожал руку начальнику и замам.
— Как бездорожье наше перенесли? Не укачало часом? — первым делом поинтересовался полковник.
— А что дороги? В России ведь живем, доехали и, Слава Богу! Правда, ноги, малость, затекли, до сих пор иголочки бегают. – Отвечал ирей.
— Иголочки пустяки! — махнул рукой Порожний. – Побегают, и перестанут. Вот в прошлом году к нам проверяющий из ГУИНа, инкогнито пожаловал, так, от буераков наших, у него камни в почках стряхнулись, и колики начались. Из машины даже вылезти не смог. Наш врач его таблетками напичкал, и этой же оказией мы его восвояси отправили. Не солоно хлебавши, уехал ревизор.
— М-да-а… — сочувственно протянул батюшка, покачав головой – не повезло человеку. Болезнь-то ведь эта серьёзная. Не справлялись, как он потом?